Однажды в знак благодарности за доброе слово, сказанное мной во всероссийском журнале «Мир Севера» о ливах – почти исчезнувшем финно-угорском народе, журналист из Ханты-Мансийска, дочь оленевода Ульяна Молданова подарила мне тряпичную хантыйскую куклу-оберег акань, изображающую женщину в национальной одежде. И искренне просила не превращать куклу в игольницу, иначе кукле будет «больно». Я тогда задал себе парадоксальный вопрос: а могут ли тающие ханты когда-нибудь стать миллионным народом? Может быть, ханты сегодня и есть миллионный народ, если к официальной статистике добавить их предков, которые, по представлению хантов, не умерли, которые непременно возродятся «в следующей жизни»? А если к этой статистике добавить хантыйских духов, богов, то ханты, должно быть, многомиллионный народ?..
Для физически малочисленного народа важно ощущать себя духовно многочисленным – вопреки статистике. И потому ханты самоотверженно остаются в мире – вместе со своими вечно живыми предками, духами, богами. Вместе со священными – тоже живыми – деревьями, полянами, мысами, озерами. Предки и природа – живые, они – часть народа, потому что и современные ханты не покинули их.
Народ не может выжить в суровом мире без преодоления своей малости. У мира нет жалости к малочисленным, в мире нет сочувствия к слабым. Нельзя быть слабым и «малочисленным». И хантам важно знать о сочувствии к ним суровой земли, о жалости холодного солнца. И важно знать о любви «дядюшки-грома», кем и поныне остался гром в сердце Ульяны – с тех пор, когда в ее детстве гремел над чумом. И тот же «дядюшка-гром» – один из хантов, потому что явления природы – соплеменники хантов. Так и рыдание метели, шелест травы, шум тайги, звонкое сверкание снега – это язык северного народа. Ханты сочиняют собственное, жизненно необходимое понимание языка стихии – своего предка, явлений природы – своих соплеменников. Потому сегодня не только метель, деревья, озера и мысы здесь – ханты, но и сами ханты – из рода снега, озер, деревьев и грозы. А солнце для хантов – родное, знающее только о них. Так люди стремятся к признанию их самой Вселенной, к обретению всемирного значения. Если о тебе знают солнце, гроза, тайга, то можешь ли ты быть потерянным на обочине мира, можешь ли быть «малочисленным»!..
Подаренная мне кукла акань, которая «поселилась» в Саранске, не стала игольницей. Глаза у куклы закрыты – чтобы не «видеть» постоянного уменьшения численности своего народа, а тепло «вспоминать» суровую, но родную северную стихию – просто веря в ее спасительное всемогущество.

Камиль ТАНГАЛЫЧЕВ